Россия
Источник: www.mid.ru

07 декабря Посол России В.А.Байков организовал на своей резиденции неформальное рабочее совещание послов стран-участниц БРИКС. На встрече обсуждались итоги российского председательства в БРИКС, а также вопросы внутриполитической обстановки в РКИ в послевыборный период.

Россия
Источник: brics-russia2020.ru

8-9 декабря в формате видеоконференции прошло заключительное в текущем году заседание шерп/су-шерп стран БРИКС под председательством заместителя Министра иностранных дел Российской Федерации, шерпы России в БРИКС С.А.Рябкова.

В ходе обстоятельного обмена мнениями подведены итоги пятистороннего сотрудничества по ключевым направлениям – политика и безопасность, экономика и финансы, культурные и гуманитарные контакты.

Представители российских ведомств и организаций проинформировали шерп и су-шерп стран «пятерки» о конкретных аспектах и успехах профильного взаимодействия в рамках БРИКС.

Участникам мероприятия был представлен итоговый сводный доклад российской «вахты» в объединении по мероприятиям года и приоритетным направлениям сотрудничества.

Индийская сторона, к которой переходит председательство в «пятерке», обозначила приоритеты своей работы в БРИКС в 2021 г.

В ходе заседания прошла презентация специально подготовленного к Саммиту объединения 17 ноября 2020 г. сборника «БРИКС: взгляд из России» из пяти книг, посвященных истории и достижениям стран БРИКС в области культуры, науки, спорта и др.

Россия
Источник: www.mid.ru

Вопрос (перевод с фарси): Уважаемый г-н Министр, признателен за то, что Вы уделили время Гостелерадио Исламской Республики Иран, чтобы провести открытый разговор о двусторонних отношениях и других вопросах.

Иран и Россия имеют тесные связи в области политики, обороны и безопасности. Почему, несмотря на волю лидеров двух стран, экономические отношения наших государств не достигли прогресса, соответствующего уровню двусторонних связей? Конечно, у каждой из сторон есть критические замечания к противоположной стороне, однако каким образом можно устранить препятствия и расширить экономические отношения?

С.В.Лавров: Не могу согласиться с Вашей постановкой вопроса. Категорически возражаем против попытки вводить односторонние нелегитимные санкции, тем более применять их экстерриториально. Когда в мае 2018 г. Администрация США разорвала Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) по иранской ядерной программе и объявила о санкциях, мы предельно четко изложили свою позицию. Не просто не признаем односторонние санкции, но конкретными делами поддерживаем Иран. Может быть, делаем больше, чем кто бы то ни было еще. Не могу приводить конкретные примеры (эта информация достаточно чувствительная), но в Тегеране прекрасно знают о том, что мы делаем. Если переводить это на цифры, речь идет о миллиардах долларов. Работа ведется по всем направлениям: от сельского хозяйства до информационных технологий.

Если посмотреть на официальную статистику товарооборота, то в прошлом году объем торговли вырос более чем на 20%, а за первое полугодие текущего года (когда уже сказывались последствия пандемии COVID-19) – на 8%. Практически ни с кем у нас нет таких показателей, когда в условиях коронавирусных ограничений торговля увеличивается, а не уменьшается. Активно расширяем импорт из Исламской Республики Иран. Он растет гораздо быстрее, чем наш экспорт в Вашу страну. В 2019 г. вступило в силу Временное соглашение между Ираном и Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС). Оно ведет к созданию условий для того, чтобы огромный рынок всех государств-членов ЕАЭС был открыт для Вашей страны.

Мне кажется, Вам необходимо более объективно информировать граждан Исламской Республики Иран о состоянии дел в торговых и экономических связях между нашими странами.

Вопрос (перевод с фарси): Вы уже ответили на часть моего второго вопроса, касающуюся Евразийского экономического союза. Действительно, мы используем Временное соглашение в своей работе с ЕАЭС. Но все равно стоит вопрос возвращения иранских предпринимателей в Россию. Все это находится в ореоле неопределенности.

Каким образом можно было бы устранить те или иные «привязки», использовать иранскую национальную валюту в этой части нашего взаимодействия? Как можно было бы устранить банковские препоны, стоящие на пути нашего сотрудничества?

С.В.Лавров: Что касается иранских предпринимателей, здесь нет никаких проблем. Существует российское законодательство, применяемое для иностранных инвестиций в экономику Российской Федерации. Оно определяет параметры работы экономических операторов иностранных государств, предпринимателей в России. Все остальное зависит от заинтересованности партнеров с иранской и российской стороны.

Выступаем за то, чтобы совместные проекты множились. Для этого создаются максимально благоприятные условия, в том числе не только на территории России, но и в других странах-участницах ЕАЭС.

Могу конкретизировать статистику, о которой упоминал. Временное соглашение между ЕАЭС и Ираном действует чуть больше года – с октября 2019 г. За первые шесть месяцев товарооборот ЕАЭС-Иран вырос почти на 15%. Товарные потоки активнее идут из Ирана в страны Евразийского экономического союза. В первые девять месяцев нынешнего года, несмотря на пандемию, иранский экспорт в страны Союза вырос почти на 30%. Это лучший в мире результат по наращиванию экспорта в условиях коронавирусных последствий.

Убежден, у нас есть значительный потенциал для того, чтобы еще больше расширять торгово-экономические, инвестиционные связи. Не забудем о военно-техническом сотрудничестве, которое традиционно составляет значительную часть нашего партнерства. Можно будет еще более полно раскрыть этот потенциал, когда от Временного соглашения между ЕАЭС и Ираном перейдем к соглашению о свободной торговле. Это следующий шаг, над ним работают соответствующие эксперты.

Что касается валюты, используемой в расчетах, то наш приоритет – так же, как и Ирана – дедолларизация, отказ от использования доллара, положением которого в международной валютной системе грубо злоупотребляют США. Все больше стран встают на эту же позицию, понимая, что в любой момент зависимость от доллара может быть использована против них, как это наблюдается в отношении Исламской Республики Иран. На сегодняшний день не доллар, а российский рубль является основной валютой расчетов между нашими странами. Использование национальных валют – это наша цель не только в рамках ЕАЭС и отношений с его партнерами. Обсуждаем это с другими коллегами в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), БРИКС и в других форматах. Могу заверить, что мы продолжим эту линию с иранскими коллегами.

Вопрос (перевод с фарси): С учетом того, что, с одной стороны, американцы прибегают к введению санкций против многих стран, включая Иран и Россию, на основе одностороннего подхода на международной арене, и, с другой стороны, сформировался новый «потенциал» т.н. «санкционных стран», разве не наступило время для формирования клуба государств, подвергающихся санкциям, с тем чтобы их экономики дополняли друг друга?

С.В.Лавров: У этой проблемы есть два аспекта. Первый – как парировать и нейтрализовывать негативное влияние на экономические связи односторонних нелегитимных санкций США, Евросоюза и их союзников. Второй аспект – международно-правовой. Нелегитимность подобных действий должна все больше и больше заостряться в нашей работе, в том числе в ООН.

Что касается экономических последствий, то нам удается не позволять торгово-экономическому сотрудничеству «съеживаться», в том числе и в отношениях Ирана с ЕАЭС. Наоборот, оно растет, в том числе за счет отказа от использования доллара, переноса центра тяжести на применение в расчетах национальных валют, использование новых креативных схем экономического взаимодействия. Это работает. Убежден, мы будем искать новые формы игнорирования негативного экономического эффекта санкций. В условиях, когда подобные инструменты стали уже обыденными в руках западных коллег, доверять им и полагаться на них как на надежных партнеров нельзя. Необходимо опираться на возможности стран, твердо следующих принципам международного права, в надежности которых сомнений не возникает.

Необходимо обязательно наращивать кампанию в ООН и на других многосторонних площадках по осуждению подобных практик, продвижению общего понимания о необходимости их прекращения. Многие годы мы вместе с Ираном и подавляющим большинством членов ООН голосуем в поддержку резолюции о незаконности экономической блокады Кубы. Только 2-3 члена Организации, вместе с США, её не поддерживают.

Нашими общими стараниями сформирован, как Вы выразились, «клуб сторонников справедливости» в экономических мировых делах, категорически выступающий против подобной практики. Создан пост Специального докладчика ООН по проблеме незаконных односторонних экономических санкций. Необходимо всячески поддерживать деятельность этого важного института. Им подготовлено несколько докладов, основанных на принципах Устава ООН, прежде всего, равноправия, мирного урегулирования споров, невмешательства во внутренние дела. Мы обязательно продолжим работу на этом направлении.

Важно подчеркивать свою конструктивную позицию. Мы никого ни к чему не принуждаем. Хотим открытой экономической системы. Глобализация и все с ней связанное, в том числе функционирование мировой экономической системы, – это произведение в первую очередь западных стран, оформленное через Международный валютный фонд, Всемирный банк. Эти правила, во многом созданные Западом, пытаются применять во вред свободной экономической системе. Считаю, должно быть стыдно тем, кто этим занимается.

Вопрос (перевод с фарси): Исламская Республика Иран, по заявлениям Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) и стран, оставшихся в Совместном всеобъемлющем плане действий (СВПД), всегда оставалась приверженной своим обязательствам по СВПД, несмотря на односторонний выход США.

Выход Вашингтона из СВПД, бездействие Европы по отношению к обязательствам, неэффективность инструмента поддержки торговых расчетов (т.н. «Инстекс»), нанесенный Ирану ущерб, возмещение которого в общественном мнении иранцев превратилось в общее требование. Каким образом можно компенсировать Ирану ущерб? Как должно происходить возможное возвращение США в СВПД без противоречия общим требованиям народа Ирана?

С.В.Лавров: Абсолютно едины в том, что корень проблемы, сложившейся вокруг СВПД, – выход из него США. Также он заключается в огромном, беспрецедентном наборе жестких и жестоких санкций США против Ирана. По сути дела, наказали Иран за то, что сами грубо отказались от своих обязательств, одобренных СБ ООН. Считаю, что это аррогантное обращение с международным правом.

Позиция Вашингтона деструктивная, подрывная во всех смыслах этого слова. Подыгрывать ей было бы неразумно и контрпродуктивно. Некоторые «горячие головы» призывают к разрушению СВПД и отказу от каких-либо договоренностей всех остальных участников, включая Иран. Думаю, в США много желающих, чтобы это случилось, и СВПД окончательно был похоронен, причем руками Тегерана. Важно соблюдать определенную сдержанность и добиваться возвращения потенциала «ядерной сделки». СВПД определяется балансом между обязательствами, взятыми на себя Ираном, и открытием для него всех экономических возможностей для участия в мировых хозяйственных обменах без каких-либо ограничений.

После многих лет переговоров заключение СВПД в 2015 г. было величайшим достижением дипломатии. Приветствовалось как прорыв в решении проблем нераспространения ядерного оружия и нормализации отношений между Ираном и всем западным миром. Не в наших интересах создавать ситуацию, когда у желающих сломать эту договоренность появится предлог обвинить в этом Иран.

В этой связи с удовлетворением обратил внимание на интервью Министра иностранных дел М.Дж.Зарифа 17 ноября с.г. газете «Иран». Он четко высказался на тему перспектив нормализации отношений Ирана с США. Сказал, что все участники СВПД могут полностью рассчитывать на полное выполнение Тегераном договоренностей 2015 г., если Вашингтон вернется к выполнению своих обязательств, закрепленных в резолюции СБ ООН 2231. Она предполагает отмену незаконных экстерриториальных ограничений на торговлю с Ираном. Полностью поддерживаю это заявление. Считаю его разумным и мудрым. Позиция Тегерана вызывает уважение.

Не считаем правильным подход стран, желающих привнести в процесс спасения и возобновления СВПД другие вопросы, не упомянутые в Плане. Вы знаете, о чем идет речь. Для их обсуждения можно начать параллельный диалог. СВПД не может быть размыт, отредактирован и пересмотрен «задним числом».

Как я понимаю, по любым дополнительным вопросам Иран готов рассматривать возможность начала диалога, но не в качестве условий возобновления СВПД. Вопреки всем провокационным действиям со стороны США, Иран продолжает выполнять основные обязательства в рамках СВПД. Основными обязательствами считаем полное сотрудничество с МАГАТЭ и применение Дополнительного протокола к соглашению о всеобъемлющих гарантиях. Важно сохранять принципиальную позицию, которая вызывает уважение во всем международном сообществе. Я не могу фантазировать на счет того, как будет происходить возвращение США в СВПД. Об этом необходимо спрашивать Вашингтон. Думаю, что в ближайшие пару месяцев сможем получить какую-то ясность.

Вопрос (перевод с фарси): Иран граничит с двумя странами, задействованными в нагорно-карабахском конфликте, и безопасность этих двух стран связана с безопасностью Ирана. В разгар конфликта Иран представил свой мирный план, основанный на успешном «Астанинском формате», и ждал месяц. Почему же этому плану не было уделено большого внимания? Вы сами неоднократно подчеркивали, что успешный «Астанинский процесс» может стать моделью для разрешения региональных конфликтов при сотрудничестве стран региона и без вмешательства внерегиональных держав.

С.В.Лавров: Ответ на этот вопрос лежит в плоскости реалий. Мы говорили о том, что «Астанинский формат» подает хороший пример урегулирования конфликтов, но необязательно имеем в виду, что только эти три страны – Россия, Иран и Турция – должны решать все региональные конфликты на нашем пространстве. Наша позиция заключается в следующем. Когда страны, имеющие возможность влиять на ситуацию в том или ином кризисном регионе (даже если они исповедуют различные, не во всем совпадающие подходы), решают помочь конфликтующим сторонам прекратить кровопролитие и объединяют свои усилия, что служит хорошим примером. Вот в чем ценность «Астанинского формата».

В случае с Нагорным Карабахом нами двигало стремление положить конец кровопролитию. Стороны конфликта – Армения и Азербайджан – выразили заинтересованность сделать это при посредничестве Российской Федерации. Здесь нет никакой «задней» мысли.

Кстати, я не помню, чтобы за все годы моего пребывания на посту Министра иностранных дел России, в ходе многочисленных наших контактов с иранскими коллегами тема Карабаха вызывала интерес и звучала во время наших консультаций или переговоров.

Это не означает, что мы игнорируем интересы Ирана. Понимаем озабоченность Ирана тем, как нормализация отношений между Азербайджаном и Арменией скажется на иранских транзитных интересах, тем более что эти транзитные интересы обостряются в ситуации, когда американцы ввели и продолжают наращивать санкции в отношении Ирана. Невозможно отказаться от главного принципа, который одобрялся всеми многие годы: итогом конфликта должна быть нормализация отношений во всем регионе.

В совместном Заявлении лидеров Армении, Азербайджана и Российской Федерации от 9 ноября с.г. четко зафиксированы магистральные направления, которые имелись и в появившейся непосредственно в разгар конфликта иранской инициативе.

Сейчас надо думать не о том, кто, когда успел или не успел помочь урегулированию. Подчеркну еще раз, выбор формата был за Азербайджаном и Арменией. Именно этим, а ни чем другим, был обусловлен состав участников Заявления. Никаких попыток сделать это за счет Ирана или за счет Турции не было и быть не могло. Сейчас важно думать о том, как довести до конца все достигнутые договоренности и сделать из региона конфронтации регион сосуществования, а лучше всего добрососедства и сотрудничества.

Когда Президент Турции Р.Т.Эрдоган на днях посещал Баку он произнес речь, в которой упомянул возможность налаживания сотрудничества между тремя странами Закавказья – Арменией, Азербайджаном и Грузией и тремя их соседями – Ираном, Турцией и Россией. Это наблюдение, которое лежит на поверхности. Мы все живем рядом и сейчас, когда проблемы между закавказскими странами преодолеваются, нам, как соседям, надо помогать этому процессу.

Вопрос (перевод с фарси): Россия приложила огромные усилия в разработке норм и положений международного права по борьбе с терроризмом и заняла определенную позицию. Иран и Россия эффективно сотрудничали в борьбе с терроризмом и продолжают это сотрудничество. За последний год в результате террористических актов приняли мученическую смерть два самых высокопоставленных военных и научных деятеля Ирана – генерал К.Сулеймани и доктор М.Фахризаде. В случае с генералом Сулеймани американцы однозначно взяли на себя ответственность, и доказательства показывают, что убийство доктора Фахризаде было также осуществлено иностранными спецслужбами. Какова ответственность международного сообщества за этот вид терроризма? Учитывая, что Россия и многие другие страны признали, что эти убийства обостряют региональную и международную напряженность, почему Совет Безопасности эффективно не подключается к этому вопросу?

С.В.Лавров: Россия действительно стояла у истоков формирования базы антитеррористической деятельности международного сообщества. После событий в США в 2001 г. этой работе был придан многосторонний, универсальный импульс. Твердо руководствуемся положениями, заложенными в Уставе ООН, в резолюциях Совета Безопасности ООН, Глобальной контртеррористической стратегии и других универсальных документах. Они предполагают принципиальную, без двойных стандартов, борьбу с терроризмом, где бы то ни было и во всех его проявлениях, а также отказ от попыток политизации и размывания ключевых принципов, норм и механизмов в сфере антитеррора.

Продолжаются попытки спекулировать на данной проблематике, политизировать эту борьбу, еще хуже – попытки использовать террористов для достижения геополитических целей. Наблюдаем такое в Сирии, в Афганистане и ряде других стран. Российская сторона, как и Иран, исходит из того, что для настоящего противостояния международному терроризму необходимо объединяться всем государствам, независимо от того, какие между ними сложились политические, дипломатические и иные отношения.

Что касается гибели иранского ученого М.Фахризаде, мы решительно осудили это трагическое событие на самых разных уровнях, в том числе в официальном заявлении нашего Министерства. Рассматриваем это убийство как провокацию, нацеленную на дестабилизацию обстановки в регионе, который и без этого отягощен большим количеством проблем и противоречий и подвержен многолетним попыткам вмешательства извне.

Точно так же дали исчерпывающую оценку, осудив убийство в январе этого года в аэропорту Багдада руководителя подразделения «Аль-Кудс» КСИР Ирана К.Сулеймани. Американцы заявили, что это сделали они. Это неприемлемая позиция для любой страны. Насчет М.Фахризаде слышал, что в Иране было объявлено о наличии некоторых результатов в расследовании этого убийства. Когда иранская сторона сочтет возможным, всем будет важно узнать, к каким результатам пришло ваше следствие.

Вопрос (перевод с фарси): Аналитики считают, что власть в мире «смещается» с Запада на Восток. Как Вы оцениваете новую «геометрию» мировых держав в ближайшем будущем. Какую роль, по Вашему мнению, должны сыграть Россия и Иран в этом новом порядке?

С.В.Лавров: Не столько мировое развитие «смещается» с Запада на Восток, сколько происходит процесс формирования объективной многополярности в современном мире. После пятисотлетней гегемонии Запада и колониализма уже невозможно решать все вопросы в мировой экономике, определять мировую политику в одиночку. Например, за последние десятилетия доля стран «Группы семи» в мировой экономике резко снизилась. И наоборот, доля стран, входящих в БРИКС существенно выросла. Примерно 10 лет назад, когда случился очередной мировой экономический кризис, была «активирована» «Группа двадцати». Она начала собираться на высшем уровне. Поначалу дважды в год, затем ежегодно. Создание этой группы является признанием того, что они не могут без развивающихся стран продолжать решать проблемы, возникающие в мировой экономике, мировых финансах и политике. В «Группе двадцати» представлена «семерка». Там также есть все государства БРИКС и другие страны, являющиеся единомышленниками БРИКС. Это очень интересный процесс. Думаю, он будет утверждаться и дальше.

Процесс формирования многополярности необратим. Историю остановить нельзя. Но наблюдаем попытки затормозить этот процесс. В последнее время западные коллеги поняли, что нельзя полностью восстановить однополярный мир, как того хотят американцы и их союзники. Европейцы, к сожалению, все больше подают сигналы о том, что они не могут претендовать на самостоятельность в новом мироустройстве, и всё больше говорят, что им хочется восстановления евроатлантической солидарности, чтобы и США вернулись в Европу. Если это так, то Европа не будет одним из полюсов новой полицентричной системы международных отношений. Тогда в интересах США, сохранив свое влияние на Европу, постараться максимально сократить количество других претендентов на то, чтобы быть полюсом в новой мировой системе. В этом отношении Китай, учитывая, что он мощно развивается, выбран как главный противник и угроза Западу. С общечеловеческой точки зрения очень странно объявлять КНР угрозой всему западному миру за то, что она развивает свою экономику, поднимает благополучие своих граждан, более эффективно обеспечивает свою безопасность. Это менталитет, доставшийся из прошлой эпохи, с которым нужно расставаться.

Россия и Иран – это два крупных мировых игрока. Убежден, что наши страны, как и ряд других региональных держав, будут играть свою роль в формировании нового миропорядка. Он должен быть «новым» не в том смысле, что заменит Устав ООН и саму организацию. Новизна должна заключаться в том, чтобы принципы Устава ООН (суверенное равенство государств, невмешательство во внутренние дела, мирное урегулирование споров) стали воплощаться в жизнь более эффективно, чем до сих пор.

Китай
Источник: russian.news.cn

Инновационный центр Партнерства стран БРИКС по вопросам новой промышленной революции открылся сегодня в городе Сямэнь /провинция Фуцзянь, Восточный Китай/, как и было предложено в ходе 12-го саммита БРИКС в середине ноября нынешнего года.

"Инновационный центр предоставит странам БРИКС плацдарм для использования технологических инноваций и цифровой трансформации, к которым привела новая промышленная революция", -- заявил председатель китайского Совета по взаимодействию аналитических центров стран БРИКС Го Ечжоу.

Глубокие последствия пандемии COVID-19 стали неожиданным ускорителем цифровой трансформации, заявил по видеосвязи генеральный директор Организации Объединенных Наций по промышленному развитию /ЮНИДО/ Ли Юн во время форума, состоявшегося в Сямэне по случаю открытия центра.

Вице-президент и директор по управлению рисками Нового банка развития Анил Кишора в кулуарах форума отметил, что центр поможет странам БРИКС совместно продумывать наилучшие способы использования таких технологий, как искусственный интеллект, большие данные и блокчейн.

"Инициатива по созданию центра в Сямэне знаменует начало замечательного путешествия, которое поспособствует укреплению командного духа стран БРИКС и выработке общих подходов к реагированию на глобальные вызовы", -- сказал он.

На страны БРИКС, а именно Бразилию, Россию, Индию, Китай и Южно-Африканскую Республику, приходится свыше 40 проц населения планеты и около четверти мирового ВВП.

Россия
Источник: www.mid.ru

Уважаемый Игорь Сергеевич,
Уважаемые коллеги,

Продолжаем работать, несмотря на ограничения, связанные с коронавирусом.

Международная повестка была переполнена кризисами и конфликтами. Как будто этого было недостаточно – появился COVID-19, который нанес значительный урон мировой экономике. Закрылись и продолжают оставаться в ограничительном режиме государственные границы. Серьезно пострадали контакты между людьми во всех без исключения областях. Бороться с этой заразой можно только сообща, если хотим эффективно ее побороть. Мы и большинство других стран на это нацелены. Но западные партнеры, как и многие годы до этого, пытались эгоистично использовать обстановку для извлечения для себя максимальной выгоды. По сути они хотят возродить модель однополярного мироустройства.

Судя по всему Евросоюз отказался от притязаний на роль одного из полюсов в объективно формирующейся многополярной системе и полностью ориентируется на США. Линия ФРГ по многим вопросам в последнее время убеждает нас, что именно так хочет поступать Берлин, сохраняя свои претензии на полное лидерство в ЕС. У французов несколько иная позиция. Доминирующей представляется тенденция на отказ Евросоюза от амбиций на «полюс» в многополярном мироустройстве. Если Франция захочет претендовать на эту роль, посмотрим, что получится.

Интеллектуальным оправданием своей линии Запад выдвигает пресловутую концепцию «миропорядка, основанного на правилах», которые выдумываются на ходу, на различных «междусобойчиках». Только что ЕС заслужил похвалу Госсекретаря США М.Помпео, одобрив «генерический» механизм введения санкций за нарушение прав человека, вслед за «химическим» и «хакерским». ЕС создает их в своем узком кругу, не удосуживаясь обращаться в универсальные органы, существующие под эгидой ООН. Эти органы, переживающие сейчас непростые времена, Запад пытается всячески дискредитировать, либо подчинить своей воле через «приватизацию» секретариатов, как видим в ОЗХО. Когда же это не получается, выносят соответствующую тематику за пределы ооновских структур, универсальных конвенций и навязывают удобные им решения в качестве истины в последней инстанции, единственно верного варианта многосторонности.

Это суть концепции «миропорядка, основанного на правилах» и фиктивного мультилатерализма, сочиненной немцами и французами. Они продвигают её, предъявляя всему миру позицию и инициативы ЕС как не подлежащие сомнению, как пример для всех остальных. Не согласны с таким подходом. Убеждены, что как бы трудно ни работалось в универсальных структурах, где представлен весь спектр мнений, в том числе диаметрально противоположных, единственно устойчивыми договоренностями являются согласованные с участием всех без исключения государств, в том числе непримиримых оппонентов. В конце концов по иранской ядерной программе удалось договориться, хотя позиции были «искрящими».

Западу это кажется уже не нужным. Нет сомнений, что он пытается возродить однополярную модель мироустройства. Такие «полюса» как Китай и Россия едва ли будут ему подвластны, но Индия является сейчас предметом настойчивой, агрессивной, изощренной политики западных стран, пытающихся втянуть её в антикитайские игры, продвигая индо-тихоокеанские стратегии (так называемый «Quad»), и заодно резко ослабить наши теснейшие партнерские, привилегированные отношения с индийцами. На это направлено очень жесткое давление американцев на Дели по вопросам военно-технического сотрудничества.

Не приемля объективные тенденции формирования многополярного мира, Запад под руководством США взялся за «игру». Китай и Россия «отложены» на потом, а всех остальных они хотят так или иначе втянуть в новую однополярность. Мы со своей стороны будем продвигать объединительную повестку дня. Единственным таким механизмом за рамками СБ ООН, где ещё можно как-то договариваться на основе баланса интересов, является «Группа двадцати». В ней представлены т.н. «семерка», страны БРИКС и государства, мыслящие ближе к философии БРИКС, нежели к «семерочной» западной коалиции (Саудовская Аравия, Мексика, Аргентина, Индонезия, Египет). «Двадцатка» – это площадка, где все-таки есть надежда на продвижение более сбалансированных подходов, которые потом будут транслироваться в формальных международно-правовых структурах. Наши официальные контакты с Западом заморожены по инициативе последнего (не буду распространяться о причинах, всё хорошо известно). Это линия на возобладание однополярности, и Россия с её «гонором», как они считают, была «изолирована» и «наказана».

В этих условиях роль контактов по линии политологического и экспертного сообществ значительно возрастает. Ценим то, что делает Российский совет по международным делам (РСМД), интеллектуальную поддержку этой независимой структуры, оказываемую нашим внешнеполитическим действиям и дипломатической работе. Устойчиво укрепляется тенденция на регулярный диалог с китайскими и индийскими коллегами, добавляется достаточно серьезная работа с африканскими партнерами.

Интересен доклад «Альтернативные сценарии отношений между ЕС и Россией в 2030 году» и подготовленный совместно с Центром стратегических и международных исследований документ «Отношения России и США на перепутье». Постоянная линия РСМД на развитие сети партнерских связей с коллегами за границей и в России заслуживает поощрения и поддержки. Отмечу доклад «Электронная интернационализация: англоязычные интернет-ресурсы российских университетов (2020)», который интересен по концепции и познавателен.

Рассчитываю, что РСМД, независимо от того, что произойдет с коронавирусом, продолжит активную работу и в следующем году.

Россия
Источник: www.mid.ru

Уважаемые коллеги, друзья,

Ф.А.Лукьянов рассказал о роли Совета по внешней и оборонной политике в нашей жизни. Кто бы мог подумать, когда СВОП создавался, и меня пригласили быть одним из его основателей, что Совет «доживет» до сегодняшнего дня. Накопленный за десятилетия функционирования опыт помогает в работе, дает возможность подпитываться от экспертного сообщества, глубоко разбирающегося и живо интересующегося международной проблематикой. Для нас это важно.

Год был действительно непростой, поворотный. Человечество оказалось не готово ко всему тому, что накапливалось на «повестке дня» за предыдущие годы: все противоречия, тенденции, которые действовали разнонаправленно и добавляли неразберихи в международных делах. Нарушен привычный ход жизни сотен миллионов людей и государств, простых граждан, многие отрасли экономики оказались на грани коллапса, существенно снизилась деловая активность, пострадали глобальные кооперационные цепочки, вырос уровень безработицы. Закрытие границ резко сузило возможности для поддержания и межгосударственных контактов, и разноплановой коммуникации между людьми.

Масштаб и инерция событий, наблюдаемые нами сейчас в связи с коронавирусной инфекцией, пока не позволяют определить момент возвращения жизни в нормальное русло. Я искренне надеюсь, что Ф.А.Лукьянов прав, выражая уверенность, хотя и с оговорками, что весной сможем собраться в очном формате. Пока человечество и его лучшие представители, специалисты в сфере здравоохранения, только нащупывают понимание того, где мы находимся, и когда это всё завершится. Многие говорят, что это не закончится вообще никогда, и придется с этим жить, как с ежегодным гриппом, но с гораздо более серьезными рисками. Один из главных уроков пандемии заключается в том, что никто не может застраховаться от подобных трансграничных угроз.

Эпидемия буквально затронула всех и каждого. Очевидным выводом является понимание, что такого рода глобальные катаклизмы необходимо преодолевать объединившись, поднявшись над конъюнктурными разногласиями. Это твердая позиция России, неоднократно излагавшаяся Президентом В.В.Путиным. К сожалению, целый ряд стран, прежде всего США и их союзники, стараются использовать эту ситуацию в своих геополитических интересах, игнорируя общечеловеческие нужды.

Под термином «общечеловеческие» подразумевается совсем не усредненное, консенсусное, компромиссное понимание того, как нужно уважать межцивилизационное разнообразие. Это проявляется в слишком многих областях современной международной жизни, в том числе в той трактовке мультилатерализма, активно продвигаемой и насаждаемой западными коллегами. Это происходит и в связи с пандемией коронавируса, несмотря на то, что люди и в Америке, и в Европе страдают от COVID-19 так же сильно, как и граждане других стран.

Необходимость уважительного диалога, отказа от искусственно создаваемых конфронтационных схем пока не наблюдается. Чего стоила ситуация, когда в отношении Китая были выдвинуты огульные обвинения в распространении болезни. На КНР пытались свалить всю вину за произошедшее. Это подрывало усилия к всеобщему объединению, в том числе научных потенциалов для выработки эффективных ответов. Помимо аспектов ситуации, связанной со здравоохранением, во весь рост встает задача пристального взгляда на международные структуры, созданные для обеспечения здоровья и благополучия людей. То, что происходит вокруг Всемирной организации здравоохранения, весьма показательно. Выдвигаются идеи, связанные с созданием неких неправительственных учреждений, наделенных правами определять политику всего мирового сообщества. Это явная попытка отодвинуть Всемирную организацию здравоохранения на «вторые роли». В том, что сейчас наблюдаем, есть и отголоски неоколониальных подходов и привычек. Здесь и проявление попыток сдержать развитие новых мировых центров, наказать тех, кто проводит самостоятельную внешнеполитическую линию. Это проявляется и в ситуации вокруг так называемой гонки вакцин. Хорошо знаем противопоставление новой концепции так называемого «миропорядка, основанного на правилах» всему, что было создано после учреждения ООН и после того, как сформировался большой блок универсальных международно-правовых инструментов.

Россия считает, что необходимо искать пути для объединения стран и правительств, искать конструктивную повестку дня, опирающуюся на принципы коллегиальности и равноправия. Всё это должно способствовать деэскалации международной напряженности, обеспечивать предсказуемость мировых процессов. Позже обсудим те инициативы, которые Россия продвигала и продвигает с этой целью. 2 декабря с.г. состоялся Саммит ОДКБ, заседание Совета коллективной безопасности, где среди других решений было принято заявление глав государств о формировании справедливого и устойчивого мироустройства. Среди прочих инициатив в этом документе предлагается подумать о том, чтобы уполномоченные представители ОДКБ, СНГ, ШОС, ОБСЕ, НАТО и ЕС встретились и посмотрели, есть ли возможность у всех этих организаций обсудить, сформировать общую повестку дня, совместно определить проблемы и, в идеале, наметить пути их решения. Это не нечто совершенно революционное. В 1999 г. в Стамбуле на Саммите ОБСЕ был принят документ – Платформа кооперативной безопасности. В нём в качестве такого новшества было провозглашено объединение усилий ОБСЕ и всех субрегиональных организаций на евроатлантическом пространстве. Когда некоторое время назад, до пандемии, мы стали напоминать западным партнерам о том, что неплохо было бы воспользоваться тем консенсусом и постараться «наводить мосты» между всеми этими организациями, а не наблюдать, как между ними накапливается конфронтационный потенциал, западные коллеги «отошли в сторону». Кооперативная безопасность, привлечение созданных на постсоветском пространстве структур, всё это было актуально в 90-е годы (в данном случае в 1999 году), когда Запад еще рассчитывал, что мы «пойдем по пути, начертанному «победителями» в холодной войне». Теперь мы официально внесли соответствующее предложение от имени глав государств ОДКБ. Посмотрим, как Запад на него отреагирует.

У нас абсолютно ясная цель. Заинтересованы в стабильности, в справедливых возможностях для всех государств, и конечно же для России. Едва ли для этого годятся «дипломатия канонерок», демократическое или любое другое мессианство. Я упомянул про «правила», на которые Запад хочет «опереть» миропорядок. Есть инициатива так называемого эффективного мультилатерализма, откровенно противопоставляемая многосторонности в рамках ООН. Наблюдается тенденция к тому, чтобы понимать его как необходимость вернуться к евроатлантической солидарности без изъятий. Мы это наблюдаем. Я считаю, более позитивных и устойчивых результатов можно добиться через объединение усилий на основе соблюдения норм и принципов Устава ООН. Мы это отстаиваем последовательно. Одно из проявлений нашей линии – это инициатива Президента Российской Федерации В.В.Путина провести Саммит постоянных членов Совета Безопасности Организации Объединенных Наций. Необходимо, чтобы они, осознав свою ответственность по Уставу ООН, эту ответственность реализовали. Постараться сделать всё для того, чтобы эту напряженность мы стали совместно разряжать. Принципиальное согласие на это мероприятие было получено от всех руководителей государств-постоянных членов Совета Безопасности ООН. Коронавирусная пандемия вмешалась в согласование конкретных сроков проведения. Но мы этим занимаемся: согласовываем концепцию и вероятные итоги такой встречи в верхах.

Понимаем, что ООН – это не застывшая структура. Она требует реформ, в том числе реформ Совета Безопасности ООН. Наша позиция абсолютно четкая и последовательная. Чтобы этот орган стал более представительным, необходимо повысить представленность в нём развивающихся стран Азии, Латинской Америки и Африки. Только этот подход обеспечит добавленную стоимость к реформе СБ ООН. Всё остальное подлежит обсуждению, но едва ли увеличение представительства Запада в Совете Безопасности поможет обеспечить дополнительное разнообразие мнений в этом центральном органе, отвечающем за мир и безопасность на планете. В любом случае необходимо искать максимально широкое согласие стран-членов, так что здесь всё будет зависеть от компромиссов. Мы готовы к обсуждению таких компромиссов на основе баланса интересов. В принципе именно он – ключ к тому, что необходимо делать для обеспечения устойчивости, гармонии в современном мире. Насколько такая гармония возможна на сто процентов.

Уважение культурно-цивилизационных особенностей современного мира, отказ от навязывания одной модели развития, ценностей, мы считаем, является абсолютно неотъемлемым шагом, чтобы хоть как-то успокоить нынешнюю ситуацию. Видим, что такой подход разделяется подавляющим большинством участников международного общения. Несогласны с попытками Запада представить дело так, будто Россия находится в некой изоляции, геополитическом «одиночестве». Точка зрения западных коллег, которая заключается в том, что все, кто с ними не согласен, одиноки, наверное, имеет право на существование.

Но мы видим, как продвигаются разделяемые нами позиции в рамках БРИКС, ШОС, ОДКБ, СНГ. ЕАЭС активно работает над сопряжением своих планов с китайской инициативой «Один пояс, один путь». Есть «Группа двадцати». Она существовала давно, но после кризиса 2008 г. её вывели на высший уровень и сделали встречи регулярными. Сначала встречались дважды в год, потом – ежегодно. «Группа двадцати» – это признание того факта, что «семерка» (да и «восьмерка» в её старом издании) не способна решать все проблемы мира. В «Группе двадцати» представлены «семерка», страны БРИКС и целый ряд других государств, являющихся единомышленниками БРИКС. Признание того, что «двадцатка» необходима, чтобы вырабатывать общеприемлемые, опирающиеся на баланс интересов подходы, – весьма симптоматичная тенденция.

Проблемы мира должны рассматриваться деидеологизированно, на равноправной основе. В этом же русле идет инициатива Президента России В.В.Путина о формировании Большого Евразийского партнерства, которое должно объединить общеконтинентальные усилия с участием стран ЕАЭС, ШОС, АСЕАН и быть открыто для всех стран нашего огромного континента, в перспективе включая и государства Евросоюза. Это долгий процесс, но обозначить эту цель принципиально важно.

Свидетельством постоянной готовности к достижению взаимопонимания служат российские предложения в сфере стратегической стабильности, контроля над вооружениями, европейской безопасности. Вы знаете нашу позицию в отношении продления Договора о стратегических наступательных вооружениях (ДСНВ), моратория на развертывание ракет наземного базирования средней и малой дальности, деэскалации напряженности вдоль линии соприкосновения Россия-НАТО. Мы призвали договориться о том, чтобы учения с обеих сторон были отведены от линии соприкосновения, а также согласовать минимальные дистанции, которые не могут нарушаться ни боевой авиацией, ни боевыми кораблями России и Североатлантического альянса.

В концептуальном, идеологическом плане мы давно предложили (и не видим никакой взаимности со стороны США) подтвердить в заявлении наших стран, а может быть и в формате Россия-НАТО, недопустимость ядерной войны. Многие из вас, наверное, видели недавнее выступление спецпредставителя Президента США по контролю над вооружениями М.Биллингсли, где он чуть ли не высмеял наше предложение и призвал любую Администрацию США никогда не соглашаться с заявлением о недопустимости ядерной войны.

Считаем, что реализация или хотя бы профессиональное, конкретное, предметное обсуждение этих инициатив наряду с возможными другими шагами способствовало бы улучшению общей атмосферы в отношениях между Россией и Западом. Сам диалог по этим вопросам содействовал бы этому. Но пока все эти идеи «повисли в воздухе».

Г-н М.Билингсли, отрицая практически всё, что было сделано до сих пор, все наши предложения, выдвигает конфронтационные идеи, включая санкции против всех покупателей продукции военного назначения России и Китая. Достаточно показательная философия, которая, к сожалению, в Вашингтоне пока не встречает серьезного противодействия.

Если анализировать то, что слышали до сих пор из североатлантического лагеря, то он сделал сознательный выбор в пользу не просто политики сдерживания, а в пользу нагнетания конфронтации. Наверное, за этим стоит нежелание признавать, что мир должен меняться. Мы сейчас наблюдаем в Европе две противоположные тенденции. Президент Франции Э.Макрон активно продвигает стратегическую автономию Евросоюза. Тенденция, олицетворяемая Германией, опирается на тезис о том, что без США невозможно защитить Европу. Мы уже спрашивали: от кого защищать? Но не получили внятного ответа. В этой ситуации многополярность, которую Е.М.Примаков прозорливо предвидел много лет назад, показала свою объективность. В стремлении её остановить они делают всё, чтобы на данном этапе максимально сократить число потенциальных полюсов, имеющих в себе силы и храбрость отстаивать национальные интересы. Сейчас одна из основных целей Вашингтона сделать так, чтобы Евросоюз утратил свою стратегическую самостоятельность и вернулся в лоно евроатлантического единства, где всем известно, как «заказывается музыка» и какие «ноты» используются.

Несмотря на это, мы открыты к равноправному диалогу. Главное, чтобы была встречная готовность. Пока она отсутствует, сохраняем открытыми каналы общения. Все наши предложения и инициативы остаются на столе переговоров. Многократно их переподтверждали. Достаточно, чтобы партнеры знали: всё это остается в силе. Но чтобы двигаться дальше, нужна реакция от западных коллег.

Сохраняя открытыми каналы для диалога по всем вопросам, будем работать дальше и по открывающимся возможностям в экономике, культуре, науке, контактах между людьми. От всего этого не отгораживаемся. Те, кто хотят навязать нам свою повестку дня и игнорировать нашу субъектность в мировых делах, должны понимать, что мы не будем ни оправдываться, ни искать одобрения своих действий. Угрозы, санкции или попытки иных наказаний абсолютно бессмысленны и контрпродуктивны. Странно, что это еще до конца не поняли на Западе.

Взаимодействие с Западом нам нужно не больше, чем Западу нужна Россия с нашими возможностями. Если западные коллеги хотят общаться между собой по неким правилам и понятиям, которые они сами изобрели, это их выбор. Выстраивать диалог с другими участниками международной жизни, включая Россию, они могут исключительно на основе общепризнанного кодекса поведения. Можно называть это правилами, зафиксированными в Уставе ООН: уважение суверенного равенства государств, принцип невмешательства во внутренние дела друг друга и необходимость мирного урегулирования всех споров.

У нас есть свой внешнеполитический курс, сформировавшийся в течение последних двух десятилетий. Он направлен на обеспечение безопасности страны, создание максимально благоприятных внешних условий для реализации целей внутреннего развития. Нам ясно, что цель Запада – как раз не дать нам возможность сформировать эти внешние условия, благоприятные для внутреннего развития. Всё, что делается для сдерживания России, очевидно, преследует такую цель. Попытки разрушать внешние возможности для содействия развитию России продолжаются, но в любом случае на Западе «свет клином не сошелся». В 1990-е годы, после развала Советского Союза, мы хотели куда-то встраиваться, а сейчас поняли, что встраиваться особо некуда. По крайней мере, Запад ничего своего не строит. Да, сейчас Президент Франции Э.Макрон предлагает провести аналитический, философский диалог: может ли современный капитализм обеспечивать нужды населения и решать связанные с этим проблемы? Если брать западные модели развития, встраиваться нам особо некуда. Коронавирус, если иного было недостаточно, весьма убедительно это показал. Нам надо строить самостоятельно. Это очень амбициозная, сложная задача, но одновременно неотложная.